Классическая, базовая и наиболее распространенная композиция в драматургии кино. Она восходит к древнейшим образцам повествований, а ее теоретическая разработка ведется как минимум со времен Аристотеля. В основе трехактного принципа лежит простая идея, что история должна иметь начало, развитие и конец. Первый акт обычно предполагает экспозицию и завязку конфликта, второй — нарастание этого конфликта, а третий — его разрешение на фоне кульминации и развязки. Классическая трехактная схема также предполагает линейность повествования, четкие причинно-следственные связи, наличие одного главного героя и закрытую концовку.
Отступления, конечно, возможны, но в некотором смысле они лишь подчеркивают традицию. Не зря во многих картинах можно выделить и четыре акта, и пять, и семь, однако они неизменно будут лишь чуть усложненные формы классической трехактной модели. Более того, почти все сложные разновидности композиций при желании тоже можно уместить в трехактную теорию.
Сцена из фильма «Заводной апельсин» (1971)
Гораздо реже, чем трехактная, встречается двухактная композиция. Она может включать два контрастных действия или же подготовку к действию в первой половине и его реализацию во второй. Большим любителем двухактной композиции был Стэнли Кубрик. «Заводной апельсин», «Барри Линдон», «Цельнометаллическая оболочка» строятся именно на двух актах.
В «Заводном апельсине» акты контрастируют благодаря образу главного героя: в первой части он — адепт «ультранасилия», а во второй — беззащитная жертва. В «Цельнометаллической оболочке» первый акт — подготовка к войне, второй — сама война. В отечественном кино яркий пример двухактной композиции — «Летят журавли» Михаила Калатозова, где водоразделом между почти равными частями становится внезапная гибель героя, которого мы считали главным.
В отдельный вид структуры выделим фильмы, продолжительность действия которых совпадает с хронометражем. Кино, как правило, предполагает последовательность важных для истории событий, за счет чего экранное время не равно реальному, а события могут разделять часы, дни и годы. Поэтому у картин в реальном временем, а значит 1,5-2-часовой историей, действие должно быть предельно спрессованно, насыщенно и динамично.
Удачные примеры такого решения можно найти в фильмах «Веревка» Альфреда Хичкока, «Ровно в полдень» Фреда Циннемана, «12 разгневанных мужчин» Сидни Люмета, «Клео от 5 до 7» Аньес Варда, «Беги, Лола, беги» Тома Тыквера, «Тайм-код» Майка Фиггиса, «Убрать из друзей» Лео Габриадзе. Обычно к работе с реальным временем прибегают, чтобы усилить напряжение (герой резко ограничен во времени для решения конфликта) и сопричастность зрителя.
Новелльная композиция предполагает явное деление фильма на ряд новелл или эпизодов. Причем если в фильмах с реальным временем нет разрывов в действии, то здесь дистанция между эпизодами принципиально важна, например, для сравнения ситуаций и героев в разных условиях и в разные периоды.
Вспомним фильм Михаила Ромма «Девять дней одного года», где новелльность заключена уже в названии, — мы видим девять эпизодов из жизни трех друзей, произошедших с ними за год. К новелльной композиции часто прибегает Ларс фон Триер. Например, элементы такого подхода есть в его недавнем «Доме, который построил Джек» — разрывы между эпизодами помогают подчеркнуть эволюцию (или скорее деградацию) главного героя-маньяка.
Сцена из фильма «Фотоувеличение» (1966)
Эллиптическая композиция также предполагает, что часть действия остается за кадром, однако из истории выпадают не промежуточные «скучные» события, а, наоборот, те, что кажутся наиболее важными. Хрестоматийные примеры такого решения можно найти у Микеланджело Антониони.
В «Приключении» завязка связана с исчезновением девушки, однако после непродолжительных поисков и герои, и автор как будто бы забывают о происшествии, а конфликт — что же произошло с героиней? — так и не получает разрешения. В «Фотоувеличении» пропущен важный эпизод с другого конца — мы весь фильм следим за расследованием, но так и не узнаем, с чего начался конфликт, откуда в парке взялся труп.
Трейлер фильма «Нэшвилл» (1975)
Порой авторы предпочитают отказаться от такого, казалось бы, неотъемлемого элемента драматургии, как главный герой. Обычно это приводит к тому, что герой становится коллективным (ряд ярких типажей, формирующих обобщенный образ некого явления, социального слоя, поколения и так далее), а сюжет строится на череде мини-историй.
Массовые герои при этом могут оставаться одни и те же, как в «Нэшвилле» Роберта Олтмена, или меняться, как в «Бездельнике» Ричарда Линклейтера. С подобным решением также работали Сергей Эйзенштейн, Луис Бунюэль, Михаэль Ханеке и Кристофер Нолан.
Сцена из фильма «Расемон» (1950)
Этот вид композиции впервые был использован в «Расемоне» Акиры Куросавы и, кажется, с тех пор не имел более яркого проявления. Он предполагает многократное повторение одной и той же истории, но от лица разных героев, что выявляет разночтения и в итоге приводит к мысли о субъективности человеческого восприятия и непостижимости истины. Элементы многофокусной композиции использовались в «Глазах змеи» Брайана Де Пальмы, «Герое» Чжана Имоу, «Слоне» Гаса Ван Сента.
Сцена из фильма «Бойцовский клуб» (1999)
В инверсивной композиции экранное действие разворачивается нелинейно, то есть не в том порядке, в котором происходили события. Например, фильм начинается с кульминации, как в «Бойцовском клубе» — происходит нечто интригующее, и далее авторы переходят к истокам этого события. Не покажи они сразу кульминацию, зрителя было бы тяжелее увлечь.
Если инверсивная композиция предполагает перемешивание фрагментов истории в любом необходимом автору порядке, то реверсивная композиция требует расположения строго в обратном порядке — от конца к началу. Идеальный вариант — полная демонстрация действия перемоткой. Но на практике подобное почти нельзя сделать смотрибельным, поэтому это реализовывалось лишь в клипах («Кольщик» группы «Ленинград»), да в чехословацком экспериментальной фильме «Хэппи-энд», где герой проходил путь от смертной казни к рождению.
Ключевая функция реверсивной драматургии — подчеркнуть причины тех или иных событий. Среди наиболее удачных опытов, где эпизоды расставлялись в обратном порядке, можно назвать «5х2» Франсуа Озона, «Необратимость» Гаспара Ноэ и «Помни» Кристофера Нолана. Последний фильм это, конечно, вообще особый случай, поскольку там реверсивная драматургия переплетается с традиционной последовательной.
Трейлер фильма «Исчезнувшая» (2014)
Этот вид композиции закольцовывает действие или, вернее, создает спираль. То есть история заканчивается так же, как и начиналась, только на ином уровне. Например, это может быть одна сцена, или одна и та же реплика, или первый и последний кадры фильма могут быть идентичными. Приведем пример «Исчезнувшей» Дэвида Финчера, где крупный план главной героини в начале истории и в конце производит совершенно разный эффект.
В случае рамочной композиции основное действие предполагает наличие некой сквозной линии, проходящей через всю историю от начала до конца (и потому как бы создающей рамку истории). Самый распространенный вариант — ретроспективный, когда рассказчик предается воспоминаниям: он начинает историю, периодически мы возвращаемся к его комментариям, и он же завершает историю. По этому принципу построены «Форрест Гамп» и «Титаник».
Другую разновидность рамочной композиции можно встретить в «Гражданине Кейне». Там журналист ведет расследование об умершем магнате, и процесс самого расследования становится сквозной линией, вокруг которой появляются эпизоды из жизни героя.
Трейлер фильма «Магнолия» (1999)
«Плетенкой» называют такой способ построения композиции, где параллельно развиваются или перекрещиваются несколько равнозначных сюжетных линий. «Нетерпимость» Дэвида Уорка Гриффита — это, вероятно, самый первый пример этого подхода. Там зритель наблюдает одновременно за четырьмя историями, разворачивающимися в разные эпохи: Древний Вавилон и история царя Валтасара, Древняя Иудея и история Христа, Франция эпохи Позднего Возрождения и Варфоломеевская ночь, а также современная зрителю Америка начала XX века и казнь невинного человека. Эпизоды четырех сюжетов чередуются, выявляя параллели между разными эпохами.
Более современный пример использования «плетенки» — «Облачный атлас» Тома Тыквера и тандема Вачовски, где разворачиваются шесть взаимосвязанных историй. Другие близкие фильмы — «Магнолия» Пола Томаса Андерсона, «Столкновение» Пола Хаггиса, «трилогия смерти» Алехандро Гонсалеса Иньярриту. Ключевая мысль подобных картин — всеобщая взаимосвязь действий и явлений, причин и последствий.
Сцена из фильма «Криминальное чтиво» (1994)
Фрагментарной можно назвать нелинейную композицию, где история делится на несколько самостоятельных сюжетов, представленных в авторском порядке. Напрашивающийся пример — «Криминальное чтиво», в котором ряд небольших историй разных персонажей образуют общее большое полотно со сложными взаимосвязями.
Трейлер фильма «Древо жизни» (2011)
Пожалуй, самый сложный вид драматургической композиции. На первый взгляд фильмы такого рода обычно производят ощущение бессистемности и хаоса. Например, «В прошлом году в Мариенбаде» Алена Рене, где нет очевидного начала и конца, нет видимой структуры, отсутствуют внятные причинно-следственные связи, не слишком ясен сюжет, а схожие фрагменты чередуются с различными вариациями. С близкой композицией сегодня работает Терренс Малик, чьи последние фильмы — «Древо жизни», «К чуду», «Рыцарь кубков» — часто сравнивают с «потоком сознания», где традиционные драматургические принципы заменены чередованием визуальных образов, сопровождаемых философскими сентенциями.
Обложка: кадр из фильма «Форрест Гамп» (1994) / Фото: Paramount Pictures