Мастер: Люк Бессон
Визионерство: «стильное кино» и эксперименты
Кадр из фильма «Голубая бездна» (1988) / Фото: Gaumont
В 1980-е годы, на заре его режиссерской карьеры Люка Бессона причисляли к движению французского кинематографа, которое получило целую россыпь различных названий: «новая новая волна», «стильное кино» (сinéma du look), «кинематограф внешнего вида», необарокко, маньеризм и так далее. Представителей этот направления (а помимо Бессона к нему относили, например, Жан-Жака Бенекса и Леоса Каракса) отличал особый подход к изобразительному решению фильма. Визуальный ряд создавался подчеркнуто стильным, эстетским, пышным, ярким, даже избыточным. Из-за этого режиссеров часто обвиняли в пренебрежении драматургией. И напрасно делали, ведь в этом и была цель — создать форму, доминирующую над содержанием.
Бессон уже первой своей полнометражной работой заявил о себе, как о режиссере-визионере. Его черно-белый дебют «Последняя битва» стал достаточно редкой для мирового кино работой, в которой отсутствует вербальная речь. Весь фильм персонажи общаются жестами и мимикой, а значит история излагается только посредством изображения.
Кадр из фильма «Последняя битва» (1983) / Фото: Gaumont
В «Подземке» режиссер смело экспериментировал с визуальными канонами стилистики нуара, а также обозначил такие характерные для того времени источники вдохновения, как андеграундный пост-панк и эстетика клипов. Перейдя на нишу коммерческого кино, Бессон остался верен концепции доминирования визуала. С арт-хаусной смелостью и азартом он принялся смешивать прежние свои находки с изобразительными клише боевиков, научной фантастики и комиксов. К этому добавились широчайшие возможности эпохи цифровых эффектов, благодаря чему изобразительный ряд потихоньку стал все более и более вычурным. «Валериан и город тысячи планет» — яркий тому пример.
Арт-мейнстрим: маленький Люк и взрослый Бессон
На съемках фильма «Леон» (1994) / Фото: Gaumont
В лице Люка Бессона слились две извечные условные оппозиции истории кинематографа: американская, точнее голливудская модель, предполагающая упор на бизнес и коммерцию, и французская модель, где первостепенно искусство и авторское высказывание.
Бессон прошел путь от маленьких арт-хаусных драм до крупнейших европейских блокбастеров. При этом он, несмотря, на работу в коммерческих жанрах, продолжает оставаться режиссером-автором, и, вопреки внушительному масштабу проектов (собственно, «Валериан и город тысячи планет» с бюджетом в районе $200 млн стал самым дорогим фильмом в истории европейского кино), собирает средства по принципу независимого кино. Кинематограф Бессона и есть то, что порой именуют арт-мейнстримом.
На съемках фильма «Пятый элемент» (1997) / Фото: Columbia Pictures
Эта особенность берет свое начало в личности режиссера. Он часто признается в интервью, что был и остается юным в душе. В нем вынуждены уживаться взрослый режиссер-трудоголик Бессон и маленький ребенок-мечтатель Люк. И в итоге мужчина делает фильмы для мальчика. Это в свою очередь определяет и развлекательные жанры, и приключенческие сюжеты, и условность героев, и яркую визуальность. Что ж, чем не рабочая схема для режиссера? Очень рабочая, особенно если учесть, что Бессон — один из самых коммерческих успешных кинематографистов Европы. И если его режиссерские проекты не всегда оправдывают свою бюджет (у него знатно проваливались «Жанна д’Арк», «Ангел-А», «Необычайные приключения Адель», «Леди», «Валериан и город тысячи планет»), не будем забывать, что Бессон спродюсировал и написал сценарии таких долгоиграющих проектов, как «Такси», «Перевозчик» и «Заложница».
«Женщины Бессона»
Люк Бессон известен своей любвеобильностью. Прежде всего она проявляется в кадре. Трудно припомнить другого режиссера, который бы из фильма в фильм с такой же настойчивостью делал бы женщин центром своих историй (разве что Франсуа Озон, но он гомосексуал, или Альфред Хичкок, но там вообще история совсем другая).
На съемках фильма «Никита» (1990) / Фото: Gaumont
«Женщины Бессона» — это, можно сказать, особый феномен в кинематографе. Их отличительные черты: уникальная сила при внешней хрупкости, загадочность, отважность и, конечно же, сексуальность. По замечанию критика, это женщины «смоделированные», созданные под воздействием подросткового романтизма. Что ж, ничего удивительного и страшного, тем более, что о мальчике Люке внутри режиссера мы уже говорили.
Сам режиссер говорит, что в своих картинах старается отдавать «дань уважения „сильному“ слабому полу». В любом случае надо отдать Бессону должное. Ведь это он, благодаря своей влюбленности в женщин, проложил путь в известность Милле Йовович, Анн Парийо, Натали Портман и Луиз Бургуан. Кроме того, довольно примечательные для своих карьер роли у него исполнили Изабель Аджани, Розанна Аркетт, Мишель Пфайффер, Скарлетт Йоханссон и Кара Делевинь.
Мужские слабости
Совсем другая история у Люка Бессона с мужчинами. Мужские персонажи у него всегда одновременно и сложнее, и проще. Сложнее, потому что если это протагонист, то это зачастую антигерой. То есть персонаж сложный и противоречивый, которого нельзя оценивать однозначно. Как, например, вора и циника из «Подземки» или киллера из «Леона». Впрочем, протагонист может быть и героем, но тогда он, скорее всего, будет странным, неловким, чудаковатым.
Кадр из фильма «Леон» (1994) / Фото: Gaumont
Проще же мужские персонажи в тех случаях, когда это злодеи. У Бессона всегда честные злодеи, то есть злодеи на все 100%. Как персонажи Гари Олдмэна во все тех же «Леоне» и «Пятом элементе» (впрочем, в последнем злодей не так уж прост, ведь он не только зловещ, но еще и жалок).
Говоря о мужских персонажах своих картин, Бессон замечает, что ему интересно исследовать «слабости мужчин», ведь именно благодаря слабостям удается делать персонажей более интересными, многомерными, да и более правдоподобными. Добавим, что и среди актеров-мужчин Бессон сделал ряд важнейших для мирового кино открытий. Например, именно ему своей известностью обязаны Кристофер Ламберт и Жан Рено.
Поэзия андеграунда
Кадр из фильма «Подземка» (1985) / Фото: Gaumont
От «новой новой волны» Люк Бессон пронес через весь свой кинематограф определенный тип пространства — замкнутое, закрытое, напоминающее подземелье. В картинах режиссеров-маньеристов такой образ (это могло быть, например, парижское метро) использовался, чтобы подчеркнуть отчужденность героев, их оторванность от остального мира. В общем-то со схожими целями такие пространства встречаются и в лентах Бессона.
Надо отметить, что иногда режиссер работает с закрытым пространством особенно эффектно. Скажем, с метро в «Подземке» или с подводным миром в «Голубой бездне». Или отметим «Пятый элемент», где большая часть первых двадцати пяти минут действия происходят в закрытых пространствах, что создает сильный эффект контраста, когда затем действие внезапно переносится в фантастический мегаполис будущего.
Влияние комиксов
Фрагмент постера к фильму «Валериан и город тысячи планет» (2017) / Фото: STX Entertainment
Бессон всегда был большим фанатом комиксов. Правда, до прямой их экранизации добрался лишь не так давно — фильм «Необычайные приключения Адель» стал киноадаптацией одноименного комикса Жака Тарди, а «Валериан и город тысячи планет» — комиксов Пьера Кристена и Жан-Клода Мезьера «Валериан и Лорелин».
В то же время, и до этого во многих своих картинах Бессон опирался на рисованные истории. Например, образы города будущего и фантастического транспорта, а также отдельные кадры в «Пятом элементе» были во многом подсказаны все тем же «Валерианом и Лорелин». Супергеройское комиксовое влияние прослеживается и в истории и героях «Люси». В «Подземке» встречаются прямые отсылки к вселенной Бэтмена. Да и в классических «Ее звали Никита» и «Леоне» условность экранного мира явно напоминает о мире графических романов.
«Взгляд Бога» в падении
Кадр из фильма «Пятый элемент» (1997) / Фото: Columbia Pictures
Возвращаясь к теме яркого визуального ряда, можно отдельно отметить особый, характерный и часто встречающийся у режиссера кадр. А именно съемка падения героя с верхней точки, то есть сверху вниз. Подобные кадры можно увидеть в фильмах «Ее звали Никита», «Пятый элемент», «Валериан и город тысячи планет». Конечно же, такой кадр всегда эффектен, поскольку дает необычный, яркий и захватывающий кадр пространства. Вместе с тем этот кадр можно рассматривать как особую вариацию «взгляда Бога», и тут открывается широкое поле для трактовок. Углубляться в философию киноязыка, пожалуй, не будем, однако заметим, что вполне вероятно этот тип кадра, ставший характерной чертой Бессона, был тоже позаимствован из комиксов. Во всяком случае, нечто подобное встречается в «Валериане и Лорелин».
Культ оружия
Кадр из фильма «Пятый элемент» (1997) / Фото: Columbia Pictures
Обойдемся без фрейдистских трактовок, но не заметить не можем. В картинах Люка Бессона всегда очень много огнестрельного оружия и всегда очень много стрельбы. Очевидно, в пистолетах, револьверах, автоматах, винтовках, ружьях, пулеметах, гранатометах и прочих средствах уничтожения Бессон видит особую поэзию. И действительно, сцены с использованием оружия у него получаются не только эффектными и захватывающими (особенно в сочетании с музыкой), но порой даже и трогательными.
Возьмем, например, эпизод обучения стрельбе Матильды из «Леона». Что ж, опять все вполне закономерно, если вспомнить о существовании маленького Люка внутри большого Бессона. И к тому же вновь надо отметить изобретательность автора. Ведь каких только «пушек» и способов стрельбы он не изобрел. «Пятый элемент», где целые сцены посвящались «распаковке» фантастического вооружения, в этом плане был особенно изобретательным.
Обложка: на съемках фильма «Артур и месть Урдалака» (2009) / Фото: 20th Century Fox
