10 режиссеров одного фильма

Для консервативных 1950-х годов «Ночь охотника» была подобна внезапно вспыхнувшей революции. В изысканной стилистике нуара и одновременно киносказки авторы представили шокирующий сюжет о священнике-маньяке, охотящемся за детьми. Современники даже называли картину «одной из наиболее пугающих в истории мирового кино». Снимал фильм актер Чарльз Лотон, прославившийся ролями злодеев. От него, однако, никто не ожидал столь экстравагантного проявления творческой натуры. Не удивительно, что фильм в свое время не поняли, картина провалилась в прокате, а Лотон, разочаровавшись в режиссуре, больше не поставил ни одной ленты. Тем не менее сегодня его фильм считается одним из самых ярких экспериментов в области хоррора 50-х, а о его влиянии на свое творчество говорят такие авторы, как Николас Виндинг Рефн и Аки Каурисмяки.

Джером Роббинс — уникальный человек в истории кино. Это единственный режиссер, получивший «Оскар» за дебют и при этом не снявший больше ни одной картины. Как талантливого хореографа и танцовщика его пригласили для постановки «Вестсайдской истории», где он должен был работать вместе с Робертом Уайзом. После оглушительного успеха фильма Роббинс в кино не вернулся, продолжив работать на театральной сцене.

Вообще фильмография Херка Харви необъятна. По разным оценкам он снял около четырехсот фильмов, но все это документальные или образовательные картины. Лишь однажды ему выпала возможность сделать игровой полный метр. Сроки производства и бюджет были минимальными, однако стесненные обстоятельства, кажется, только пошли на пользу жуткой атмосфере картины. В прокате кино прошло незамеченным, и лишь спустя десятилетия его возвели в ранг эталона независимого хоррора — история создания фильма сегодня буквально считается пособием по безбюджетному кинопроизводству. А в любви этой картине неоднократно признавались такие мастера ужаса, как Дэвид Линч, Джордж Ромеро и Джеймс Ван.

Случай Виктора Комиссаржевского не столько выдающийся, сколько курьезный. Дело в том, что его единственный фильм «Знакомьтесь, Балуев» на Московском кинофестивале 1963 года в борьбе за главный приз едва не обошел «Восемь с половиной» Федерико Феллини. Производственная драма Комиссаржевского неумело эксплуатировала эстетику итальянского неореализма и французской новой волны. И хотя кино было очевидно слабым, партийное руководство настаивало на награде. Лишь волевое решение председателя жюри Григория Чухрая позволило избежать конфуза. А что касается Комиссаржевского, то он после единственного киноопыта вернулся к театральной режиссуре.

С Александром Аскольдовым связана, пожалуй, самая драматичная история из нашего списка. Его единственная игровая картина «Комиссар» снималась  в конце 1960-х в качестве диплома на Высших режиссерских курсах. Фильм демонстрировал нетривиальный для того времени взгляд на события Гражданской войны. Нетривиальный настолько, что кино без единого показа запретили, а режиссера объявили «профессионально непригодным». Картина, уцелев лишь чудом, дошла до экранов только в годы Перестройки, причем за рубежом снискала едва ли не большую популярность, чем на родине. Несмотря на мировое признание, к режиссуре Аскольдов больше не возвращался.

Криминальную драму «Убийцы медового месяца» должен был ставить малоизвестный в конце 1960-х годов режиссер Мартин Скорсезе. Однако из-за разногласий с продюсерами проект решили доверить автору сценария Леонарду Кастлу, который вообще-то был оперным композитором, а сценарий писал по просьбе друзей. Кино о паре реальных убийц, орудовавших в конце 1940-х годов на Восточном побережье США, вполне отражало бунтарский дух кинематографа своего времени. Больших денег, правда, лента не принесла, так что Кастл благополучно вернулся к постановке оперы.

Актриса Барбара Лоден к моменту своего режиссерского дебюта была обладателем престижной премии «Тони». Однако режиссура интересовала ее больше, чем актерская игра. Ее единственный фильм «Ванда» примечателен по нескольким причинам. Это яркий пример феминистского кинематографа, созданного, когда женщин почти не было среди режиссеров; это роуд-муви, снятое в годы расцвета жанра; и это достойное независимое экспериментальное кино в духе Робера Брессона и Джона Кассаветиса. Картина снискала признание на Венецианском кинофестивале, однако для Лоден она осталась последней — несколько лет она потратила на запуск второго фильма, однако планам помешал рак.

Еще один кинематографист, ставший жертвой произвола властей и политических интриг — сценарист Далтон Трамбо. В годы маккартизма он попал в «черный список» Голливуда, куда заносили сочувствующих коммунистам, и, соответственно, больше не мог работать. В итоге фильмы по его сценариям, в том числе такие известные, как «Римские каникулы» и «Спартак», выходили под псевдонимами. После окончания травли Трамбо смог снять собственную картину, суровый антивоенный манифест «Джонни взял ружье». Лента прошла незамеченной в прокате, но приобрела культовый статус спустя полтора десятилетия после выхода на видео и использования фрагментов в клипе группы Metallica “One”.

Фильм «Фаза IV» стал вехой в жанре научной фантастики, а также сыграл любопытную роль в массовой культуре. На момент выхода он впечатлял своим минималистичным геометричным дизайном, сюжетом смертельного столкновения с неизведанным и новаторскими спецэффектами. И именно в этом фильме впервые появились «инопланетные» круги на полях, которые спустя пару лет стали замечать в различных уголках мира. Ответственен за ленту Сол Бэсс, выдающийся графический дизайнер, без которого фильмы Хичкока, Кубрика и Скорсезе были бы совсем иными.

Этот фильм, снятый трио молодых бельгийцев, вошел в историю по нескольким причинам. Во-первых, это идеальный пример того, что не имея бюджета, но обладая талантом и желанием, можно сделать настолько достойное кино, что оно доберется до Каннского фестиваля. Во-вторых, стиль мокьюментари редко где использовался с большим успехом, чем здесь. В-третьих, это один из самых шокирующих фильмов конца XX века. Главный герой — примерный член общества, периодически позволяющий себе циничные убийства, в которые потихоньку втягивается и сам зритель. Увы, троица авторов, прогремев на весь мир, быстро распалась: Бенуа Пульворд продолжил работать в кино в качестве актера, Андре Бонзель — как оператор, а главный идеолог фильма Реми Бельво в 2006 году покончил с собой.