Мастер: Тим Бертон

Готическая сказка

Кадр из фильма «Сонная лощина» (1999) / Фото: Paramount Pictures  

Тим Бертон создал не просто собственный узнаваемый стиль, но и свой жанр. Львиную долю его картин можно назвать готическими сказками. От сказки здесь — условность действия, фантастичность сюжетов, архетипичность образов, романтический флер. От готики — мрачность интонации, метафоричность, постоянный мотив смерти и, конечно же, характерная стилистика пространства, костюмов, грима. Таким образом, сказочность и готичность, как свет и тьма, находят в творчестве Бертона контрастное сочетание и становятся его фундаментом. Отсюда и все остальные особенности режиссерского почерка.
 

Гротескные герои: от эксцентриков и изгоев до архетипов

Кадр из фильма «Эдвард Руки-ножницы» (1990) / Фото: 20th Century Fox

Персонажи Бертона под стать своему создателю — не от мира сего. Его главными героями неизменно становятся эксцентричные изгои, фрики, те, кто не вписывается в общепринятые рамки внешностью, способностями или мировоззрением. Кроме того, за плечами бертоновского героя обязательно должен быть груз трагического опыта, и, конечно же, своеобразное, порой не сразу заметное, очарование.

Вспомним фантастических персонажей, вроде печального Эдварда Руки-ножницы, экстравагантного кондитера Вилли Вонки или супергероя Бэтмена. Даже обращаясь к реальным событиям, Бертон экранизировал биографию крайне незаурядной личности — Эда Вуда, вошедшего в историю как худший кинорежиссер мира.

Кадр из фильма «Крупная рыба» (2003) / Фото: Columbia Pictures  

В соответствии со сказочной традицией второй план у Бертона наполняют персонажи-архетипы, которые зачастую похожи между собой. Например, в ряде его картин присутствует зловещий женский персонаж-антагонист, вполне подпадающий под расхожее представление о ведьме (Хелена Бонем Картер в «Крупной рыбе»). Так же маркером злодея часто становится избыточный вес (Дэнни ДеВито-Пингвин в «Бэтмен возвращается»). В некоторых лентах присутствуют сильные женские персонажи-бунтари в качестве протагонистов (Миа Васиковска в «Алисе в Стране Чудес»). Еще один характерный женский образ — дева в беде. Как правило, это хрупкая блондинка с невинным взглядом, каких можно найти в фильмах «Эдвард Руки-ножницы», «Сонная лощина», «Крупная рыба» и «Суини Тодд».

Кадр из фильма «Суини Тодд, демон-парикмахер с Флит-стрит» (2007) / Фото: Warner Bros.

Еще заметим, что героям Бертона свойственна любовь к причудливым нарядам (вновь влияние сказочной традиции), но один тип костюма можно назвать излюбленным. В большинстве картин режиссера рано или поздно появляется герой в черно-белом полосатом одеянии. Разумеется, это не просто стильно и модно, но и вновь соответствует бертоновскому интересу к столкновению контрастов.
 

Любовь к собакам

Кадр из мультфильма «Франкенвини» (2012) / Фото: Disney

Тим Бертон — один из самых крупных собачников мира кино. Любовь к четвероногим друзьям человека у режиссера идет с детства, когда у него была дворняга Пепе. Ее смерть стала для Бертона-ребенка большим потрясением, а желание вернуть питомца даже послужило мотивом для ряда работ.

Режиссер дважды снимал фильм «Франкенвини» об одаренном мальчике, воскрешающем погибшего бультерьера Спарки. За первую, короткометражную картину Бертона уволили со студии Disney, а вот вторая, наоборот, спустя почти тридцать лет была Disney инициирована. Собаки появляются и во многих других картинах автора. Разумеется, как живые, так и мертвые или воскресшие.
 

Мир мертвых

Кадр из мальтфильма «Труп невесты» (2005) / Фото: Tim Burton Animation Co.

Вообще смерть — ключевая для Бертона тема. С ней режиссер как бы говорит на равных, мир мертвых для него явно интереснее обыденного мира живых, а из фильма в фильм он словно бы утверждает избитый тезис, что «смерть — это только начало». Потому и смерть в киновселенной Бертона не столько страшна, сколько добра.

Герои режиссера или предпринимают путешествие на другую сторону, или уже находятся там (яркий пример — «Труп невесты»), или имеют специфические отношения со смертью (вампир в «Мрачных тенях»). Также смерть оказывает влияние на судьбу персонажей. Например, Брюс Уэйн, по сути, становится Бэтменом в момент гибели родителей.
 

Флэшбеки

Кадр из фильма «Чарли и шоколадная фабрика» (2005) / Фото: Warner Bros.

Характерным для Бертона драматургическим приемом стал флэшбек. Режиссер регулярно использует его, чтобы углубиться в прошлое героя. Причем с учетом обязательной странности персонажей, флэшбек у Бертона приобретает особую силу. Сначала мы удивляемся эксцентрике героя, а потом узнаем причины, почему он стал таким.

Например, в фильме «Чарли и шоколадная фабрика» флэшбек помогает объяснить, из-за чего Вилли Вонка захотел стать кондитером. Так же и в «Суини Тодде» обращение к прошлому героя раскрывает тайну его трагических перемен. Особого масштаба работа с флэшбеками достигает в «Крупной рыбе» — фильм целиком построен на концепции обращения к предыдущим событиям. Прошлое определяет настоящее — такая мысль красной нитью проходит через все творчество Бертона.
 

Дизайн пространства

Кадр из фильма «Чарли и шоколадная фабрика» (2005) / Фото: Warner Bros.

На экране Бертон неизменно создает уникальное пространство, лишь относительно похожее на привычный реалистичный мир. Кинопространство Бертона, как и полагается сказке, живет по своим законам, но, что особенно важно, кажется поразительно живым, убедительным и достоверным.

С одной стороны, Бертон мастерски пользуется возможностями визуальных эффектов, с другой — настаивает на максимальном использовании практических эффектов и реальных декораций. Значительная часть психоделического пространства в «Чарли и шоколадной фабрике» создана не с помощью визуальных эффектов, как можно было бы подумать, а вручную (не случайно на этом фильме Бертон сотрудничал с художником-постановщиком Алексом Макдауэлом, теоретиком и практиком иммерсивного дизайна, то есть предполагающего полное погружение зрителя в историю).

Отметим такой довольно часто появляющийся в фильмах Бертона архитектурный образ — большой мрачный дом, похожий на замок. Подобные постройки появляются в «Битлджусе», «Эдварде Руки-ножницы», «Бэтмене», «Сонной лощине» и так далее. И это тоже характерный образ-архетип из страшных сказок.
 

Крипота: монстры и насилие

Кадр из фильма «Сонная лощина» (1999) / Фото: Paramount Pictures  

В детстве мечтой Бертона было стать актером, который играет в костюме Годзиллы в классических японских фантастических фильмах. Мечта не осуществилась, однако любовь ко всевозможным чудовищам и монстрам осталась. Причем не проявляться она не могла.

На заре карьеры, работая дизайнером персонажей на студии Disney, Бертон то и дело вызывал нарекания тем, что его идеи выбивались из концепции своей монстроподобностью. Позже жутковатые фантастические создания обязательно присутствовали в большинстве картин Бертона. Это могут быть как эпизодические герои, каких полно, скажем, в «Марс атакует!» или «Трупе невесты», так и главные (тот же Эдвард Руки-ножницы или Битлджус).

Монструозность для Бертона вовсе не маркер ужаса или зла. Скорее она говорит об уникальности, инаковости. Не зря, говоря о своих любимых фильмах, режиссер замечает следующее: «Мне нравится, что японские монстры всегда наделены чем-то человеческим, в них есть своеобразная одухотворенность и эмоциональность». Впрочем, некоторые монстры Бертона действительно способны ужаснуть. Вспомним Битлджуса или главного антагониста «Сонной Лощины».

Кадр из фильма «Суини Тодд, демон-парикмахер с Флит-стрит» (2007) / Фото: Warner Bros.

Продолжая тему ужаса, заметим, что творчество Бертона пропитано насилием. Причем насилием вновь довольно пышным, эксцентричным, близким к традиции французского гранд-гиньоля (не случайно, по всей видимости, и обращение режиссера к «Суини Тодду», легенде-образцу жанра). Жестокость, казалось бы, контрастирует со сказочной стороной картин Бертона, однако, если вспомнить оригинальные версии расхожих фольклорных мотивов, то насилия там хватает. Сам Бертон замечает, что кровопролитие — это важная составная его фильмов, ведь он сам вырос на хоррорах Роджера Кормана и студии Hammer, и воспринимает ужас неотъемлемым свойством кино.
 

Студийное лого

Кадр из фильма «Эдвард Руки-ножницы» (1990) / Фото: 20th Century Fox

Стилистика фильмов Бертона настолько своеобразна, что требует полного подчинения ей всех элементов фильма. Поэтому Бертон — один из немногих режиссеров, которым даже большие голливудские компании позволяют менять фирменное студийное лого. Ряд фильмов режиссера открываются символикой студии, исполненной в авторской бертоновской манере. Это, конечно, сразу настраивает зрителя на нужный лад и делает картину более целостной.
 

Любимые актеры

На съемках фильма «Эд Вуд» (1994) / Фото: Buena Vista Pictures

Как и у многих режиссеров, у Бертона есть пул актеров, которые появляются в его кадре особенно часто. Прежде всего это, конечно же, Джонни Депп и Хелена Бонем Картер. Первый участвовал в девяти картинах Бертона, начиная с «Эдварда Руки-ножницы», вторая — в восьми, начиная с «Планеты обезьян». Также в числе любимых актеров режиссера можно назвать Кристофера Ли, Вайнону Райдер, Майкла Китона, Дэнни ДеВито, Еву Грин и ряд других. За каждым из этих исполнителей тянется хотя бы в небольшой степени слава эксцентрика. Сам Бертон объясняет частое сотрудничество с одними и теми же актерами отсутствием необходимости тратить время на поиск взаимопонимания. Режиссер стремится к сотрудничеству с теми, кто был бы с ним «на одной волне».
 

Любимый композитор — Дэнни Элфман

Музыка Дэнни Элфмана

Но самый частый соавтор Бертона, а заодно и ближайший друг — композитор Дэнни Элфман (он не работал лишь на «Эде Вуде», «Суини Тодде» и «Доме странных детей Мисс Перегрин»). Его музыкальные аранжировки тоже можно назвать характерной и узнаваемой чертой бертоновского кинематографа. Режиссер приметил Элфмана, когда тот играл с перформанс-ска-группой Oingo Boingo и, по его собственным словам, его привлекло наличие в их музыке и выступлениях некой повествовательности и театральности.

Кроме того, у Бертона с Элфманом сложилось идеальное взаимопонимание — оба кажутся чудаковатыми для окружающих, но не друг для друга. Следуя за режиссером, композитор сумел сохранить свою узнаваемую интонацию, работая совершенно в разных проектах: от комедий и мелодрам до анимации и супергеройского кино. Если давать общую характеристику работам Элфмана у Бертона, то его музыку, пожалуй, можно назвать мистической, то есть как раз соответствующей духу режиссерской киновселенной.
 

Обложка: Тим Бертон на съемках фильма «Большие глаза» (2014) / Leah Gallo / The Weinstein Company