​«Этот фильм должен быть громким»

В 2002 году я сделал фильм «Парень остается в картине», в котором использовались возможности моушн дизайна, что по тем временам было в новинку для неигрового кино. Мы предложили оригинальный подход к созданию документалистики, я думаю это и привлекло Кортни (Лав, вдова Курта Кобейна — прим. tvkinoradio.ru). Если уж делать кино о Кобейне, то оно не должно быть похоже на передачу Государственной службы телевидения США. Вот Кортни и обратилась ко мне.

К тому моменту я знал Курта так же, как и многие остальные — по его музыке и появлениям в медиа. Я не был его большим поклонником, не читал книг о нем и так далее. Для начала Кортни показала их домашние видеозаписи, которые заинтересовали меня, — я понял, что есть материал, от которого я бы мог оттолкнуться. Еще больше я в этом убедился, когда обнаружил архив из 108 кассет с демо-записями. Это был настоящий клад — портал, ведущий в мир Курта, приоткрывающий малоизвестные стороны его личности. Еще важнее, что я нашел его автобиографическую аудиозапись, которая послужила основой для первой анимационной вставки фильма, в которой Курт теряет невинность. Никто понятия не имел об этой записи — ни Трейси (Марандер, подруга Кобейна — прим. tvkinoradio.ru), ни Крист (Новоселич, басист Nirvana — прим. tvkinoradio.ru), ни Кортни. Курт сделал ее году в 1988, так что почти 30 лет ее никто не слышал. В общем, это было настоящее откровение. Думаю, именно эта запись служит ключом к пониманию многого о Курте. Вообще я до сих пор не знаю, как получился этот фильм — как Кортни решилась доверить мне их архив, позволила мне делать с материалами всё, что захочу, и при этом не вмешивалась в работу.

В архиве было найдено почти все звуковое сопровождение фильма, в том числе саундтрек. Едва ли не все из этого — ранее неиздававшийся материал. Конечно же, это подлинная находка. Взять хотя бы кавер Курта на «And I Love Her» The Beatles. Запись примечательная двумя вещами. Во-первых, ее никто никогда не видел и не слышал ранее. А во-вторых, если вы имеете какое-то представление о Курте, вы будете удивлены тем, что он перепел песню Пола Маккартни. Маккартни, а не Леннона!

Шесть из восьми лет создания фильма мы провели, разбираясь с юристами, пытаясь получить права на материалы. Дело в том, что с момента моего знакомства с Кортни и до начала поиска финансирования Фрэнсис (дочь Курта Кобейна и Кортни Лав — прим. tvkinoradio.ru) добивалась освобождения от родительской опеки. Так что все это время, порядка двух лет, из-за неопределенности с наследованием мы не могли ничего делать. Непосредственно созданием фильма мы начали заниматься где-то в 2012 году. По ходу работы мы обработали архивы и постарались найти все когда-либо выходившие материалы, связанные с Куртом. Когда все было собрано, я сделал то, что всегда делаю в процессе подготовки фильма, — я распределил материалы в хронологическом порядке и стал искать отправные точки для идей, учитывая окружающих их контекст.

Труднее всего было распределить аудиоматериал из-за его объема — двести часов. С видео оказалось проще. У нас было около пяти часов записей Курта до восьми лет, а также около двадцати часов с 91-го года.

Все интервью и анимация были сделаны нами, они составляют около половины фильма. Еще, конечно, у нас была тысяча часов любительских съемок, в основном с концертов, которые мы использовали по мере необходимости.

Обычно я приступаю к работе над фильмом с уже готовой идеей, как всё будет выглядеть. В этот раз получилось несколько иначе. Зная, что кино будет о Курте, я понимал, что необходимо добиться аналогового, простого, грубоватого ощущения. Фильм задумывался как путешествие Курта по его собственной жизни, и его рисунки позволяли проделать вместе с ним это путешествие. Я собирался использовать только его интервью, однако оказался в замешательстве. Курт был очень выразительным в творчестве, но не в общении с журналистами. Его интервью не дают достаточного представления о нем. Поэтому мне показалось, что было бы неплохо привлечь самых близких к нему людей, которые могли бы создать контекст для его истории.

Я никогда не обращался к «говорящим головам» в других фильмах, так что это был для меня своего рода вызов. Формат интервью был отчасти вдохновлен фильмом Боба Фосси «Ленни», где, если вы помните, было три собеседника: менеджер главного героя, его мать и его подруга. Я снимаю рекламу и часто повторяю ассиметричное построение кадра из этого фильма. Я хотел добиться в интервью ощущения, будто мы общаемся с собеседниками о Курте на протяжении целого дня. Для этого я проводил все интервью в определенном порядке. О Курте в детстве мы общались при утреннем свете, а по мере продвижения истории корректировали свет, проводя интервью в более позднее время. Если люди уклонялись в другие темы, например, начинали говорить о героиновой зависимости Курта, когда мы делали «утренние» эпизоды, мне приходилось их останавливать. Потом необходимо было проверять, не сказал ли человек что-нибудь очень удачное не в том освещении. Еще одна вещь, которая мне нравится в этих интервью, — они дают ощущение присутствия интервьюируемого, то, что его волнует, может отчасти пережить зритель.

Что мне кажется удивительным, так это то, что все к кому мы обращались, согласились принять участие. Венди Кобейн, мать Курта, его сестра, отец — прежде они предпочитали не появляться перед камерой, так что нам очень повезло, что мы добились их расположения. Думаю, основная заслуга тут принадлежит Фрэнсис, выступившией исполнительным продюсером. Благодаря ей многие люди согласились принять участие в проекте. Боюсь, займись этим Кортни, Крист или Дэйв (Грол, барабанщик Nirvana — прим. tvkinoradio.ru), такого отклика бы не было.

Я уже использовал схожую анимацию в фильме «Чикагская десятка», но честно говоря, я никогда не был ею по-настоящему доволен. Мне нравилась актерская игра, но не совмещенная с нею анимация. Однако в случае с «Чёртовым монтажом» я понимал, что без анимации обойтись не удастся, поскольку у нас было такое огромное количество удивительных аудиозаписей, например рассказ Курта о потери девственности. Если бы это было возможно, я бы с радостью просто оставил черный экран с голосом Курта, но мы же делаем кино. В итоге у нас было две задачи для анимации: визуализировать те фрагменты, которые существовали только в аудио, и оживить рисунки и дневники Курта. В первом случае использовалась рисованная анимация. Меня вдохновил короткометражный мультфильм «Свалка» Хиско Хуслинга. Он показался мне очень подходящим Кобейну, я пригласил Хуслинга, предварительно нарезав необходимый аудиоряд и подготовив сценарий. Хиско собрал команду аниматоров, которые создали шесть тысяч кадров и пятьдесят восемь фонов. Настоящим вызовом оказалась вторая задача. Я пригласил Стефана Нэйделмана, удивительного специалиста по визуальным эффектам. Около полугода он разрабатывал стиль анимации. Мы хотели, чтобы все выглядело так, будто сам Курт экранизировал свои дневники на камеру Super 8.

Когда я только начал разбирать вещи Курта, я подумал, что видео или рисунки станут ключом к его пониманию. Однако потом понял, что самый прямой путь к Курту — это его аудиозаписи. На сделанных им демо зафиксирована личность Курта лучше и чище, чем какими-либо другими средствами. Так что мы, по сути, взяли его аудиозаписи, экранизировали их и собрали в фильм. Мне очень нравится получившийся саунд дизайн, потому что Курт своими записями дал нам огромное количество звуков, с которыми мы могли по-разному поиграть. Также мы добавили к некоторым записям такой эффект, будто Курт сам слышит их слышит изнутри. Композитор Джефф Данна сделал свою аранжировку к трекам Nirvana, а в собственной музыке применил гармонические последовательности, использовавшиеся Куртом. Иначе говоря, чтобы добиться органичности, мы всё старались представить глазами Курта.

Конечно, этот фильм должен быть громким. Над звуком работал Стив Петерсон, номинировавшийся на «Оскар» за «Список Шиндлера». Мы долго обсуждали с ним уровень громкости и решили ситуацию следующим образом. Я звал его, когда он работал, и если он откликался, я просил его поднять громкость. Если он меня не слышал, значит громкость была на нужном уровне. Понимаете, там же звучит «I Hate Myself and I Want to Die», а не лаунж для коктейльной вечеринки!

Когда мы запускали проект, я встретился с Фрэнсис. Пришел к ней, и прежде чем успел раскрыть рот, она начала рассказывать, как видит фильм. Оказалось, что ее мнение абсолютно совпадало с моим. Я помню, как сказал: «Фрэнсис, это удивительно, потому что это именно то, что я хотел предложить тебе». Потом был замечательный момент, когда я показывал ей готовый фильм. После просмотра она призналась, что я сделал именно такое кино, на которое она надеялась. Фантастика!

Особенность фильма заключается в том, что мы даем возможность приблизиться к Курту настолько, насколько это было невозможно когда-либо раньше. Одна из целей, которую мы с Фрэнсис преследовали — это не разделить Курта на части, не поставить его на пьедестал, но заглянуть ему в глаза, подвести некий итог, сделать акцент на его искусстве и очеловечить его. Показать его не каким-то сказочным единорогом. Он ведь был человеком, со своими достоинствами и слабостями, как и все мы.

Мне кажется, если ты снимаешь кино о The Rolling Stones или о Майкле Джексоне, то показываешь некую фантазию о стиле жизни, о рок-н-ролле, о популярности. Мы понимали, что не можем идти по этому пути — делая фильм о Курте Кобейне нужно быть честным. Объективно, какие-то вещи в нашей картине люди, знавшие его, предпочли бы не демонстрировать, потому что они хотят защитить его облик. Я при этом не имею ввиду что-либо гнусное. Думаю, и для Криста, и для Венди Кобейн, и для его сестры Ким, очень сложно наблюдать за Куртом на героине. Когда впервые показывал Венди фильм, я сказал: «Там есть вещи, которые ни одна мать не должна видеть, и которые Курт не хотел бы, чтобы вы видели. Мне очень жаль, что вам это все-таки предстоит». Многое в картине будет трудно смотреть тем, кто хотел бы сохранить миф. В общем, это сложный момент, но мне кажется, что Фрэнсис и я добились необходимого взгляда.

Когда я впервые встретил Фрэнсис, она пожала мне руку, посмотрела на меня и сказала: «Вот, я уже знаю тебя лучше, чем своего отца». Курт умер, когда ей не было еще двух лет. Она помнит его лишь по фотографиям, она даже не видела всех тех домашних видео, с которыми я работал. Так что, по сути, фильм стал ее первым знакомством с отцом. Моей целью всегда было развлекать людей, дарить им улыбки. Я никогда не собирался менять мир своими фильмами — только развлекать зрителя на протяжении полутора часов. Но из всей моей карьеры, я не могу припомнить ничего более важного, чем то, что мне удалось приблизить дочь к её отцу.