Приемы: Камео

Появление в кинообиходе термина «камео» связано с именем голливудского продюсера Майкла Тодда, усилиями которого на эпизодические роли в легендарной комедии «Вокруг света за 80 дней» (1956, реж. Майкл Андерсон, Джон Фэрроу) удалось заманить Фрэнка Синатру, Бастера Китона, Марлен Дитрих и еще 40 звезд мировой величины. Вероятно, назвать прием, работающий на увеличение зрительского внимания и кассового потенциала фильма, именно так Тодд решил по двум причинам. Во-первых, с английского cameo переводится как миниатюрный. Во-вторых, подобные микро-роли известных людей, как правило, не несут особой смысловой или сюжетной нагрузки, а являются, по сути, таким же украшением, как камеи – броши с рельефными портретами.

К слову, украшать кинокартины портретами знаменитостей (или своими собственными) режиссеры начали задолго до того, как прием получил официальное наименование. Так в «Саламандре» (1928) Григория Рошаля самого себя сыграл нарком просвещения Анатолий Луначарский, а братья Васильевы отметились в ролях белогвардейцев в своем хрестоматийном «Чапаеве» (1934).

Между тем, рекорд по количеству «авто-камео» принадлежит не нашим соотечественникам, а, как всем известно, Альфреду Хичкоку. Отец саспенса и МакГаффина и здесь всех превзошел, сыграв 39 эпизодических ролей в 37 фильмах собственного производства. Начало было положено в «Жильце» (1927), где Хич предстал в образе человека с газетой, потому что «надо было чем-то заполнить кадр». В дальнейшем утилитарная необходимость превратилась в полноценный гэг: без появления мэтра в бессловесных ролях случайных прохожих, пассажиров общественного транспорта, карточных игроков и прочих камео не обходилась ни одна картина Хичкока. Более того, там где режиссер не считал нужным входить в кадр живьем, он оставлял киноманам такие «зарубки на память», как например, свое изображение на фотографии со встречи выпускников в ленте «В случае убийства набирайте «М» или себя же в качестве подопытного из газетной рекламы «До и после похудения с помощью диеты Reduco» в «Спасательной шлюпке».

Конечно, излюбленный прием законодателя кинематографической моды в чести и у других мастеров. Достаточно вспомнить многочисленные авто-камео Питера Джексона (человек с киноаппаратом в «Милых костях», бомж в «Небесных созданиях», пилот в «Кинг Конге»), Квентина Тарантино (мистер Браун в «Бешеных псах», Джимми Диммик в «Криминальном чтиве», владелец бара в «Доказательстве смерти») или единичное появление Дэвида Кроненберга в собственной «Мухе», где режиссер сыграл акушера-гинеколога из ночного кошмара героини Джины Дэвис.

Кстати, все упомянутые авторы неоднократно мелькали и в лентах коллег по цеху. В фильмографии Кроненберга порядка 20 камео у других режиссеров, а самое примечательное из них, пожалуй, роль инфернального киллера с заледеневшего озера в черной комедии Гаса Ван Сента «Умереть во имя». Тарантино снимался почти во всех фильмах своего товарища Роберта Родригеса, а Джексон сыграл «недоброго Санту» в  «Типа крутых легавых»  Эдгара Райта.

В российском кинематографе к главным любителям снимать самих себя, а также своих коллег и родственников относятся Леонид Гайдай, Эльдар Рязанов и Владимир Меньшов.

Случаи, когда известные актеры играют в эпизодах самих себя, также относятся к камео. Как правило, этот прием используется, чтобы подчеркнуть реальность происходящего, если речь идет, например, о важной кинопремьере, на которую непросто попасть самому Иннокентию Смоктуновскому («Москва слезам не верит»), или разнообразных голливудских ситуациях.

Ярчайший пример здесь – появление Тома Круза и Гвинет Пэлтроу в пародийной комедии «Остин Пауэрс: Голдмембер», которое перекликается еще с одним киноприемом – «фильм в фильме». Актеры играют в вымышленном шпионском баойпике под названием Austin Pussy, где Пэлтроу предстает в образе девушки международного человека-загадки, а Круз – в роли самого Пауэрса.

Такие камео служат уже не просто украшением и поводом для игры «найди кинозвезду», но добавляют происходящему на экране дополнительные смыслы, юмору – многослойность. Подобное случилось и в недавнем «Мачо и ботане» (21 Jump Street), где на героев Джоны Хилла и Ченнинга Татума напали исполнители аналогичных ролей в оригинальном сериале «21 Jump Street» во главе с Джонни Деппом.

Подобный коммерчески успешный принцип экскурса в прошлое лег и в основу целой кинофраншизы – «Неудержимые». Аксакалы экшна играют в ней своеобразные пародии на самих себя, что делает эти роли пусть и не короткими, но камео.

Конечно, внимание зрителя к фильму повышают не только приглашенные кинозвезды, но и артисты других жанров. Этим объясняется участие Тома Джонса и Эллиса Купера в картинах Тима Бертона («Марс атакует» и «Мрачные тени»), Кита Ричардса в «Пиратах Карибского моря» или Билли Айдола в «Певце на свадьбе». Да и зачастую режиссерам просто по фану снимать своих любимых музыкантов. Так Крису Айзеку почти всегда обеспечена маленькая роль в фильмах Джонатана Демме (командир службы захвата в «Молчании ягнят», клоун в «Замужем за мафией» и другие).

Конечно, одними музыкантами список знаменитостей, которым может быть обеспечено звездное камео, не ограничивается. В телесериале «Теория большого взрыва», например, успели засветиться соучредитель Apple Стив Возняк, ученый Стивен Хокинг и создатель множества супергероев Marvel Стэн Ли, который также сыграл самого себя в «Тусовщиках из супермаркета» Кевина Смита (еще одного большого любителя прибегать к камео в своих фильмах).
 
 

Стэн Ли, к слову, является рекордсменом и по числу авторских камео. Гений комикса засветился в эпизодах почти всех фильмов марвеловской Вселенной.

Вообще, приглашение автора печатного первоистоичника в его киноэкранизацию – довольно распространенное явление. Регулярно гостит в фильмах по своим произведениям плодовитый мэтр Стивен Кинг, Фредерик Бегбедер исполнил сразу три микро-роли в «99 франках», у Стефани Майер есть камео в «Сумерках», а сыгранный Ларри Флинтом в байопике Милоша Формана судья выносит приговор себе реальному.

Кстати, примером подобной иронии служит и сцена из кубриковской «Лолиты», где в фотопортрете отца заглавной героини можно узнать писателя Владимира Набокова, который, в общем-то, является реальным родителем вымышленной нимфетки.

Камео активно используется и в анимации, причем по всем фронтам. В мультфильме Владимира Полковникова «Тараканище» (1963) рисованный Корней Чуковский выступает в роли рассказчика и даже соучастника сказочных событий, что является ярким примером авторского камео. В скандальном «Южном парке» с помощью анимации высмеивается множество знаменитостей, что тоже своего рода – звездное камео, а специальными гостями бала в диснеевском «Холодном сердце» выступают Рапунцель и Юджин, что является уже «персонажным камео». К последнему можно отнести и присутствие гайдаевской троицы Трус-Балбес-Бывалый (которая, вообще, имеет богатую экранную жизнь за пределами фильмов Гайдая) в составе разбойников из мультфильма «Бременские музыканты» (1969).

И, пожалуй, самым не очевидным, но хорошо улавливаемым на слух является звуковое камео. Один из главных его адептов – Джеймс Кэмерон, чей голос можно услышать практически во всех фильмах режиссера. В частности, ему принадлежит знаменитая фраза пилота вертолета «Yeah she's got her head in his lap, Yahoo!» из «Правдивой лжи», тяжелое дыхание Королевы Чужих и предсмертный крик Т-1000. По словам Кэмерона, такой подход позволяет ему не тратить время и средства на привлечение профессиональных актеров, ведь со столь простыми задачами можно справиться и самостоятельно.